Библиотечные новости районов

В библиотеке в фойе первого этажа расположилась информационно-иллюстративная выставка, посвященная Дню памяти равноапостальной княгине Ольге. Великая княгиня вступила на престол Древнерусского государства после того, как погиб ее супруг — великий князь Киевский Игорь Рюрикович. Правила она семнадцать лет — с 945 по 962 годы. Годы жизни святой равноапостольной великой княгини Ольги: 890-969. У Ольги был сын — великий князь Святослав Игоревич. Мы читаем о великой княгине Ольги в «Повести временных лет». Великий князь Киевский Игорь Рюрикович взял себе в жены невесту из Пскова. Происходила она из рода Изборских князей. Это была одна из забытых древнерусских княжеских династий. Летопись пишет: «И привели ему жену из Пскова, именем Ольгу». Ольга была варяжского происхождения, и имя ее звучало на варяжский манер — Хельга. Русские люди переделали его в Ольга, или Вольга. В начале своего княжения Ольга прославилась как жесткая, даже жестокая правительница. Первым ее деянием была месть древлянам, убившим ее супруга — великого князя Киевского Игоря. Великая княгиня Ольга вошла в историю как одна из создательниц русской государственности. Она объезжала русские земли, подавляла бунты мелких поместных князей, централизовала государственное управление с помощью системы «погостов». Погосты — финансово-административные и судебные центры — были крепкой опорой княжеской власти в удаленных от Киева землях. После принятия святого Крещения Ольга повелела строить по погостам храмы. Уже при святом Владимире погост и храм воспринимались как единое целое. Сейчас «погост» значит «кладбище», но это более позднее значение слова. Благодаря великой княгине значительно выросла оборонная мощь Руси. При ней вокруг городов вырастали крепкие стены; ко времени ее правления историки относят установление первых государственных границ России — на западе, с Польшей. Но не только укрепление государственности и развитие хозяйственных форм народной жизни привлекало внимание мудрой княгини. Еще более насущным представлялось ей коренное преобразование религиозной жизни Руси, духовное преображение русского народа. Русь становилась великой державой. Лишь два европейских государства могли в те годы соперничать с нею в значении и мощи: на востоке Европы — древняя Византийская империя, на западе — королевство Саксов. Великая княгиня Ольга стала первым правителем Киевской Руси, принявшим христианскую веру. Как говорит «Повесть временных лет», Ольга крестилась в 957 году в столице Византии — Константинополе. Она отправилась туда, поручив Киев сыну Святославу, который к тому времени подрос и мог управлять государством. В Царьграде император Константин VII Багрянородный и патриарх Константинопольский Феофилакт крестили русскую княгиню лично: «И было наречено ей в крещении имя Елена, как и древней царице-матери императора Константина I». Патриарх напутствовал Ольгу словами: «Благословенна ты в женах русских, ибо оставила тьму и возлюбила Свет. Благословят тебя русские люди во всех грядущих поколениях, от внуков и правнуков до отдаленнейших потомков твоих». Святая Ольга, став христианкой, ревностно предавалась подвигам христианского благовестия среди язычников и церковного строительства: «требища бесовская сокруши и нача жити о Христе Иисусе». Она воздвигает храмы: Святителя Николая и Святой Софии в Киеве, Благовещения Пресвятой Богородицы — в Витебске, Святой Живоначальной Троицы — во Пскове. Псков с того времени называется в летописях Домом Святой Троицы. Храм, построенный Ольгой над рекой Великой, на месте, указанном ей, по свидетельству летописца, свыше «Лучом Трисиятельного Божества», простоял более полутора веков. В 1137 году святой князь Всеволод-Гавриил († 1138, память 11 февраля) заменил деревянный храм каменным, который был перестроен в свою очередь в 1З63 году и сменен наконец доныне существующим Троицким собором. И другой важнейший памятник русского «монументального Богословия», как называют нередко церковное зодчество, связан с именем святой равноапостольной Ольги — храм Софии Премудрости Божией в Киеве, заложенный вскоре по возвращении ее из Царьграда и освященный 11 мая 960 года. Этот день отмечался впоследствии в Русской Церкви как особый церковный праздник. После святого Крещения Ольга прожила чуть больше десяти лет. Она умерла в 969 году и была похоронена по христианскому обряду. Внук великой княгини — святой равноапостольный Владимир, креститель земли Русской, перенес ее мощи в знаменитую Десятинную церковь Успения Пресвятой Богородицы, первый каменный храм Древнерусского государства. В 1547 году великую княгиню причислили к лику равноапостольных святых.  

В Струго-Красненской центральной районной библиотеке прошло посвящение в первоклассники. Заведующая детским отделом Амосова Г.Я., для самых маленьких учеников  провела игровую программу, а также познакомила с библиотекой.  Детки рассказали, чему они научились в школе, за первые месяцы учебы, чем они теперь отличаются от дошколят. В гостях у библиотекарей побывала 4-е первых класса.  

30 ноября в районной библиотеке состоялась встреча клуба "Вечерние встречи" Темой мерприятия была посвящена памяти Модеста Петровича Мусоргского.  Большую работу проделала участница клуба Михайлова Елена, которая подготовила интересный доклад о жизни и творчестве композитора. Методист районной библиотеки Иванова Инна Евгеньевна подготовила и показала несколько видео по теме мероприятия. Мусоргский — гениальный композитор, творчество которого было поначалу недооценено. Новатор, искатель новых путей в музыке, он казался современникам недоучкой. Даже его близкий друг Римский-Корсаков считал, что произведения Мусоргского можно исполнять только исправив гармонию, форму и оркестровку и после безвременной кончины Мусоргского осуществил эту огромную работу. Именно в версиях Римского-Корсакова долгое время были известны многие сочинения Мусоргского, в том числе оперы «Борис Годунов» и «Хованщина». Лишь много позднее открылось подлинное значение творчества Мусоргского, которого первым верно оценил Стасов, сказавший: «Мусоргский принадлежит к числу людей, которым потомство ставит монументы». Его музыка оказала сильнейшее влияние на композиторов XX века, в частности, французских, не говоря уже о русских, среди которых крупнейшие — Прокофьев и Шостакович. «Создать живого человека в живой музыке», «Создать жизненное явление или тип в форме им присущей, не бывшей до того ни у кого из художников», — так сам композитор определял свою цель. Характер его творчества определил преимущественное обращение Мусоргского к вокальным и сценическим жанрам. Его высочайшие достижения — оперы «Борис Годунов» и «Хованщина», вокальные циклы «Детская», «Без солнца» и «Песни и пляски смерти». Модест Петрович Мусоргский родился 9 (21) марта 1839 года в имении Карево недалеко от городка Торопца Псковской губерний в старинной дворянской семье, ведущей свою родословную от Рюриковичей — потомков легендарного Рюрика, призванного княжить на русь из варягов. С раннего детства он, как все дворянские дети, занимался французским и немецким языками, а также музыкой, проявив большие успехи, особенно в импровизации. В 9 лет он уже играл концерт Дж. Фильда, но, разумеется, о профессиональных занятиях музыкой речи не было. В 1849 году его отправили в Петербург, где после трехгодичной подготовки он поступил в Школу гвардейских подпрапорщиков. Для музыки эти три года не пропали — мальчик брал уроки фортепиано у одного из лучших педагогов столицы А. Герке, ученика знаменитого Фильда. В 1856 году Мусоргский окончил школу и был определен на службу в лейб-гвардии Преображенский полк. Во время одного из дежурств в военно-сухопутном госпитале он познакомился с Бородиным — тогда врачом того же госпиталя. Но это знакомство еще не привело к дружбе: слишком разными были и возраст, и интересы, и окружающая каждого из них среда. Живо интересующийся музыкой и стремившийся ближе познакомиться с сочинениями русских композиторов, Мусоргский в 18 лет попадает в дом Даргомыжского. Под влиянием царящей там обстановки он начинает сочинять. Первые опыты — романс «Где ты, звездочка», замысел оперы «Ган-исландец». У Даргомыжского он знакомится с Кюи и Балакиревым. Это последнее знакомство оказывает решающее воздействие на всю его дальнейшую жизнь. Именно с Балакиревым, вокруг которого складывается кружок музыкантов, впоследствии прославившийся под названием Могучей кучки, начинаются его занятия композицией. В течение первого же года появляются несколько романсов, сонаты для фортепиано. Творчество настолько захватывает юношу, что в 1858 году он подает в отставку и самозабвенно занимается самообразованием — психологией, философией, литературой, — пробует себя в разных музыкальных жанрах. И хотя он пока сочиняет в малых формах, его больше всего влечет к опере, в частности, на сюжет «Эдипа». По совету Балакирева в 1861—1862 годах он пишет симфонию, однако оставляет ее незавершенной. Зато в следующем году его захватывает сюжет «Саламбо» по роману Флобера, только что вышедшему в русском переводе. Он работает над оперой «Саламбо» около трех лет и создает много интересных фрагментов, но постепенно осознает, что не Восток, а Русь влечет его. И «Саламбо» также остается незаконченной. В середине 60-х годов появляются произведения Мусоргского, ясно показывающие, по какому пути он решил идти. Это песни «Калистрат» на стихи Некрасова о тяжелой крестьянской доле (композитор назвал «Калистрата» этюдом в народном стиле), «Спи, усни, крестьянский сын» в духе народных песен на текст из драмы А. Островского «Воевода», бытовая картинка «Светик Саввишна» на собственные слова. Прослушав последнюю, известный композитор и авторитетный музыкальный критик А. Серов сказал: «Ужасная сцена. Это Шекспир в музыке». Несколько позднее появляется «Семинарист», также на собственный текст. В 1863 году возникает необходимость зарабатывать на жизнь — родовое имение полностью расстроено и никаких доходов больше не приносит. Мусоргский поступает на службу: с декабря он становится чиновником Инженерного управления.В 1867 году создается, наконец, первое крупное оркестровое сочинение — «Иванова ночь на Лысой горе». Тогда же под влиянием «Каменного гостя» Даргомыжского Мусоргский начинает работу над оперой «Женитьба» на прозаический текст комедии Гоголя. Эта смелая идея очень увлекает его, но через некоторое время становится ясно, что это — только эксперимент: создать оперу на одном речитативе, без арий, хоров, ансамблей, он не считает возможным.60-е годы — время ожесточенной борьбы между балакиревским кружком и так называемой консервативной партией, к которой принадлежат профессора недавно открывшейся первой русской консерватории, поддерживаемые великой княгиней Еленой Павловной. Балакирев, бывший некоторое время директором Русского музыкального общества (РМО), в 1869 году от своей должности отставлен. В противовес этому учреждению он организует цикл концертов Бесплатной музыкальной школы, но борьба заведомо проиграна, так как, в отличие от РМО, БМШ никем не субсидируется. Мусоргский загорается идеей воплотить в музыке противников Могучей кучки. Так возникает «Раёк» — уникальное сатирическое вокальное сочинение, по словам Стасова, шедевр «талантливости, едкости, комизма, насмешки, блеска, пластичности... Хохотали до слез даже сами осмеянные, так была талантлива и заразительно весела, забавна эта оригинальная новинка».1868-1869 годы отданы композитором работе над «Борисом Годуновым», и в 1870 году он представляет партитуру в Мариинский театр. Но оперу отвергают: она слишком нетрадиционна. Одна из причин отказа — отсутствие крупной женской роли. Следующие, 1871-й и 1872 годы, композитор перерабатывает «Бориса»: появляются польские сцены и роль Марины Мнишек, сцена под Кромами. Но и этот вариант не удовлетворяет комитет, ведающий приемом опер к постановке. Лишь настойчивость певицы Ю. Платоновой, избравшей оперу Мусоргского для своего бенефиса, помогает «Борису Годунову» увидеть свет рампы. Во время работы над второй редакцией оперы Мусоргский снимает квартиру вместе с Римским-Корсаковым. Они по-дружески делят время за роялем, оба пишут оперы на сюжет из русской истории (Римский-Корсаков создает «Псковитянку») и, очень разные по характерам и творческим принципам, прекрасно дополняют один другого. В 1873 году выходит из печати «Детская» в оформлении Репина и получает широкое признание как публики, так и музыкантов, в том числе Листа, высоко оценившего новизну и необычность этого сочинения. Это единственная радость композитора, не избалованного судьбой. Его угнетают бесконечные хлопоты, связанные с постановкой «Бориса Годунова», утомляет необходимость служить, теперь в Лесном департаменте. Угнетает и одиночество: Римский-Корсаков женился и выехал из их общей квартиры, а Мусоргский, частью по собственному убеждению, частью под влиянием Стасова, считает, что женитьба помешает творчеству и жертвует ради него личной жизнью. Стасов надолго едет за границу. Вскоре скоропостижно умирает друг композитора художник Виктор Гартман.Следующий год приносит как большую творческую удачу — фортепианный цикл «Картинки с выставки», созданный под непосредственным впечатлением от посмертной выставки Гартмана, так и новое большое горе. Умирает давний друг композитора Надежда Петровна Опочинина, в которую он, по-видимому, был сильно, но тайно влюблен. В это время создается мрачный, исполненный тоски цикл «Без солнца» на стихи Голенищева-Кутузова. Идет работа и над новой оперой — «Хованщиной» — снова на сюжет из русской истории. Летом 1874 года работа над оперой прерывается ради «Сорочинской ярмарки» по Гоголю. Комическая опера продвигается с трудом: слишком мало вокруг поводов для веселья. Зато появляется вдохновенная вокальная баллада «Забытый» по картине Верещагина, увиденной им на выставке в том же 1874 году. Жизнь композитора становится все более трудной и беспросветной. Тяжело влияет на него, всегда стремившегося к тесному дружескому общению, фактический распад Могучей кучки, о чем он неоднократно сетует в письмах к Стасову. На службе им недовольны: он часто манкирует своими обязанностями, как ради творчества, так, к сожалению, и потому, что под влиянием грустных обстоятельств жизни он все чаще прибегает к общепринятому русскому утешению — бутылке. Подчас его нужда становится столь сильной, что у него не находится денег платить за квартиру. В 1875 году его выселяют за неуплату. На какое-то время он находит пристанище у А. Голенищева-Кутузова, потом у старого приятеля, Наумова, бывшего морского офицера, большого поклонника его творчества. На стихи Голенищева-Кутузова он создает вокальный цикл «Песни и пляски смерти». В 1878 году друзья помогают Мусоргскому найти другую должность — младшего ревизора Государственного контроля. Она хороша тем, что непосредственный начальник композитора Т. Филиппов, большой любитель музыки и собиратель народных песен, смотрит на прогулы Мусоргского сквозь пальцы. Но мизерное жалованье еле позволяет сводить концы с концами. В 1879 году, чтобы поправить свое материальное положение, Мусоргский вместе с певицей Д. Леоновой едет в большую гастрольную поездку, которая охватывает все крупные города юга России. В программе выступлений — арии из опер русских композиторов, романсы как русских композиторов, так и Шуберта, Шумана, Листа. Мусоргский аккомпанирует певице, выступает и с сольными номерами — транскрипциями из «Руслана и Людмилы» и собственных опер. Поездка благотворно действует на музыканта. Его вдохновляют прекрасная южная природа, восторженные отзывы газет, высоко оценивающих его дар композитора и пианиста. Это вызывает душевный подъем, новую творческую активность. Появляются знаменитая песня «Блоха», фортепианные пьесы, замысел большой сюиты для оркестра. Продолжается работа над «Сорочинской ярмаркой» и «Хованщиной».В январе следующего года Мусоргский окончательно покидает государственную службу. Друзья — В. Жемчужников, Т. Филиппов, В. Стасов и М. Островский (брат драматурга) — складываются на ежемесячную стипендию в 100 рублей, чтобы он смог закончить «Хованщину». Другая группа друзей выплачивает по 80 рублей в месяц под обязательство окончить «Сорочинскую ярмарку». Благодаря этой помощи летом 1880 года «Хованщина» почти дописана в клавире. С осени Мусоргский по предложению Леоновой становится концертмейстером на ее частных курсах пения и кроме аккомпанемента сочиняет для учеников хоры на русские народные тексты. Но здоровье его окончательно подорвано, и на одном из домашних ученических концертов он теряет сознание. Приехавшие Стасов, Римский-Корсаков и Бородин застают его в бреду. Необходима срочная госпитализация. Через знакомого врача Л. Бертенсона, работавшего в Николаевском военном госпитале, Мусоргского удается устроить туда, записав «вольнонаемным денщиком ординатора Бертенсона». 14 февраля 1881 года композитора без сознания доставляют в госпиталь. На какое-то время ему становится лучше, он может даже принимать посетителей, среди которых Репин, написавший знаменитый портрет Мусоргского. Но вскоре наступает резкое ухудшение состояния.Мусоргский скончался 16 марта, всего 42-х лет от роду. Похороны состоялись 18 марта на кладбище Александро-Невской лавры. В 1885 году усилиями верных друзей на могиле был установлен памятник.  

#юный_читатель #книжная_среда                                                                                                                                                      Оказывается, у каждого человека есть облако, которое прилетает каждую осень и помогает пережить зимние холода и многодневную темень. У всех оно выглядит по-разному: у одного как ласточка, у другого как дракон или летучая мышь. Живые облака спускаются ко всем - это закон природы! Лишь раз случилось неслыханное событие - к пятнадцатилетнему Лиону его Крылатый лев не прилетел. Злобный Колдун, мечтающий о всевластии, тут же объявил парня призраком, настроив весь город против него.Что же случилось с Крылатым львом? И что будет с Лионом?..Книга для среднего школьного возраста и для тех, кто верит в чудеса.Успевайте взять книгу в библиотеке.

Поэты и писатели подскажут, как пережить непростые времена, и дадут полезные советы на период долгой самоизоляции. Смотрите подборку актуальных цитат. Пишите, как Александр Пушкин. Пожалуй, самый известный пример вынужденной самоизоляции — Болдинская осень 1830 года. В родовом имении Болдино Александр Пушкин оказался еще до того, как в России началась эпидемия холеры. В деревню под Нижним Новгородом поэт поехал, чтобы уладить дела перед предстоящей свадьбой с Натальей Гончаровой. Умер его дядя — и Пушкин собирался вступить в наследство, а затем заложить доставшееся ему Кистенево с двумястами крестьянами, чтобы денег хватило на приданое невесте и первый год совместной жизни. Обратно в Москву Пушкин выехать не смог: началась холера. К этому он, конечно, готов не был — и оказался в деревне без книг, собеседников и возможности оперативно узнавать последние новости. Однако, помня о том, что «хандра хуже холеры», поэт начал писать — и болдинский «карантин» обогатил русскую литературу целыми 40 произведениями. Своему другу, критику и поэту Петру Плетневу, Пушкин писал:Ты не можешь вообразить, как весело удрать от невесты, да и засесть стихи писать. Жена не то, что невеста. Куда! Жена свой брат. При ней пиши сколько хошь. А невеста пуще цензора Щеглова, язык и руки связывает… Меньше говорите о здоровье, как Антон Чехов. «Медицина — моя законная жена, а литература — любовница. Когда надоедает одна, ночую у другой», — писал Антон Чехов, один из самых известных писателей-врачей. Уже будучи признанным литератором, он продолжал следить за новейшими открытиями в области медицины, выписывал медицинские журналы и даже периодически практиковал, с течением времени особенно заинтересовавшись психиатрией. Но постоянные разговоры о здоровье и повальная безграмотность населения в отношении элементарных мер профилактики тяготили писателя. Гуляйте по квартире, как Николай Гоголь. Николая Гоголя можно справедливо назвать ипохондриком: он очень боялся за свое здоровье, малейшие признаки недомогания вызывали у него ужас, а о самочувствии он в подробностях рассказывал друзьям и знакомым. При этом многие его привычки, которые казались современникам странными, сейчас не вызвали бы такого изумления у адептов здорового образа жизни. Например, работать писатель предпочитал стоя, за конторкой, — современные ортопеды подтвердят, что это полезная привычка. Периодически, чтобы размяться, Гоголь устраивал прогулки по квартире, а также старался пить много воды, поскольку проблемы с желудком у писателя тоже были нешуточные. Мойте руки, как Михаил Булгаков В семье Булгаковых очень любили животных. У писателя был щенок Бутон, и одно время на двери под карточкой «Михаил Булгаков» висела вторая: «Бутон Булгаков, звонить два раза». Еще в доме жила кошка Мука, в которой писатель души не чаял. Но, будучи профессиональным медиком, Булгаков был довольно брезглив и тщательно соблюдал все меры гигиены в быту: кошку на руки не брал, а прежде чем пустить ее на стол, подкладывал бумажку. Исключение для любимицы делал только перед родами кошки: когда Мука запрыгивала на колени, он гладил и массировал ее. Но после любого контакта с животными обязательно мыл руки. Спите, как Федор Достоевский Федор Достоевский предпочитал работать допоздна — иногда до пяти часов утра, поэтому, чтобы выспаться и хорошо себя чувствовать, вставал только после одиннадцати. А еще, по воспоминаниям дочери Любови, писатель был буквально помешан на чистоте и личной гигиене: проснувшись, он очень долго мылся, используя в огромных количествах мыло и одеколон. Достоевского раздражали даже небольшие пятна на одежде — он жаловался, что не может работать, зная, что костюм испачкан. Делайте зарядку, как Лев Толстой Граф Толстой, как известно, вел очень здоровый образ жизни — а это отличная профилактика всех болезней. Каждый день писатель находил время на гимнастику — заниматься предпочитал на турниках и кольцах. В 1890-х годах он увлекся теннисом, играл очень азартно. Ежедневно утром выходил на длительную прогулку, после которой, по его словам, гораздо лучше работалось. Толстой также занимался верховой ездой, а в 67 лет освоил велосипед: с удовольствием катался сам и научил своих детей. Ездил даже на дальние расстояния, например из Тулы в Ясную Поляну — а это около 16 километров в одну сторону. За это время начал учиться в манеже ездить на велосипеде. Очень странно, зачем меня тянет делать это. Евгений Иванович отговаривал меня и огорчился, что я езжу, а мне не совестно. Напротив, чувствую, что тут есть естественное юродство, что мне все равно, что думают, да и просто безгрешно, ребячески веселит. Из дневника Льва Толстого, 25 апреля 1895 года Дезинфицируйте всё, как Владимир Маяковский О чистоплотности и брезгливости Владимира Маяковского среди его знакомых ходили легенды. Его помешанность на гигиене была вполне объяснима: отец поэта умер от заражения крови, уколовшись обычной швейной иголкой. Он ставил свой бокал на шкаф, чтобы никто не мог до него дотянуться и отхлебнуть. В поездки он брал столовые приборы в кожаном футляре, всегда носил в кармане маленькую мыльницу, чтобы после неприятного рукопожатия можно было вымыть руки. Лиля Брик о Владимире Маяковском Поэт постоянно мыл руки и в целях дезинфекции обильно поливался одеколоном. Любая царапина на своих или чужих руках, по воспоминаниям поэта Давида Бурлюка, приводила Маяковского в ужас. Он был очень мнителен, боялся простудиться, а если температура хоть немного повышалась, сразу назначал сам себе постельный режим. Стаканы обычно рассматривал долго и протирал. Пиво из кружек придумал пить, взявшись за ручку кружки левой рукой. Уверял, что так никто не пьет и поэтому ничьи губы не прикасались к тому месту, которое подносит ко рту он. Вероника Полонская о Владимире Маяковском В гостях Маяковский старался не есть и не пить, чтобы не прикасаться к чужой посуде, а ручки дверей по возможности открывал платком и избегал поездок в общественном транспорте.  

Чем заняться всей семьей, сделать дни яркими и разноцветными? – Ну конечно! Заняться чтением и творчеством! Это сближает всю семью и интересно взрослым и детям! Ежегодная читательская акция – День семейного чтения «Читаем всей семьей» стала хорошей традицией в нашей области. Она приурочена к 15 мая – Международному дню семьи. Девиз Дня семейного чтения – «Читайте детям, читайте вместе с детьми, пусть дети читают вам!». Суть акции – посвятить день 15 мая чтению и творческим занятиям вокруг прочтенных книг (рисованию, обсуждению, викторинам и играм) – в семье, в школе, в детском саду, в библиотеке; участвуют дети, родители, бабушки и дедушки, старшие и младшие. Тема 2020 года – «Книжные истории о путешествиях». Путешествия – это замечательный сюжет для книг, дети любых возрастов с удовольствием читают о разных странах, поездках и приключениях.  Мы составили небольшой список книг российских авторов, которые доступны в сети Интернет, большинство – с иллюстрациями. Часть из них– полные тексты. Часть - объемные начальные фрагменты, начинайте читать, а там и библиотеки откроются! Выбирайте сюжеты, которые подходят по возрасту и по вкусу. Книжные истории о путешествиях А. Волков. «Волшебник Изумрудного города». С 5 лет. Сказочная повесть. Девочка Элли считала себя домоседкой, но однажды ураган унес ее в далекую страну – поневоле пришлось путешествовать, чтобы вернуться домой. Но сколько нового узнала она по пути и скольких нашла друзей! Потом Элли не раз отправлялась в сказочные странствия, а когда выросла, передала любовь к путешествиям своей дочке Энни. Об этом рассказывается в других книгах Волкова.  Текст в сокращенном варианте: https://iknigi.net/avtor-aleksandr-volkov/115319-volshebnik-izumrudnogo-goroda-sbornik-aleksandr-volkov/read/page-1.html Я. Ларри. «Необыкновенные приключения Карика и Вали». С 8 лет. Сказочная повесть. Стрекоза в качестве транспортного средства – лучший выбор для тех, кто хочет поближе познакомиться с крошечными обитателями нашей планеты. Дети обычного роста на стрекозах летать не могут, но Карику и Вале помог профессор, который изобрел уменьшающий эликсир. Путешествие в густой траве начинается! Объемный фрагмент из 7 глав:https://librebook.me/neobyknovennye_prikliucheniia_ka.. М.Вайсман «Правда, весело?». С 8 лет. Сборник рассказов о жизни ребят на Черном море. Поездка на море всей семьей– это очень здорово. Там есть горы, похожие на драконов, молчаливые медузы, лужи с целебной грязью, туристы в палатках и золотая рыбка, которой можно нашептать свои желания. Посмотрите вокруг глазами мальчика Фили. В отзывах книгу сравнивают с «Денискиными рассказами», 4 рассказа: http://www.epampa.narod.ru/vaisman/drug.html А. Некрасов. «Приключения капитана Врунгеля». С 8 лет. Юмористическая повесть. Главный герой книги – капитан Врунгель, чье имя стало нарицательным, – морской аналог барона Мюнхгаузена, рассказывающий небылицы о своих приключениях в плавании. Приключения капитана Врунгеля» – это веселая повесть о невероятных приключениях капитана Врунгеля, его старшего помощника Лома и матроса Фукса, совершивших кругосветное путешествие на яхте «Беда». С героями повести случаются смешные приключения, они подвергаются невероятным испытаниям, но, руководимые бесстрашным, находчивым и всезнающим капитаном Врунгелем, с честью завершают свое фантастическое путешествие. Полный текст: https://bookscafe.net/read/nekrasov_andrey-priklyuche.. В. Коржиков. «Веселое мореплавание Солнышкина». С 10 лет. Леша Солнышкин, мальчишка четырнадцати лет, без паспорта и без гроша в кармане, уезжает из родной деревни, чтобы стать моряком. Он бредит морем, а когда человек так целеустремлен, его мечты обязательно сбываются, пусть и не вполне точно. В истории действуют обыкновенные люди, но встречаются и фантастические элементы. Например, умный кит помогает матросу добраться до парохода, дрессированные медведи драят палубу. Капитан по прозвищу «Плавали-знаем» – враль и недоучка. Матросы провозят мальчишку в поезде упрятанным в мешок. Радист и боцман то и дело попадают в курьезные ситуации. Эта книга из тех, что проглатываются за один-два вечера. Полный текст: https://online-knigi.club/page/15086?page=1 А. Гайдар. «Голубая чашка». С 10 лет. Здесь путешествие не очень большое. Но даже за один день героиня успевает многое увидеть и о многом подумать. Оказывается, можно соскучиться очень быстро, расстояние показывает мелочность многих обид, а мир вокруг удивительно прекрасен. В рассказ, полный тепла, солнца, напоенный запахами летнего поля, врываются отголоски больших, грозных событий. Полный текст: https://online-knigi.club/page/9329 В. Крапивин. «Бриг „Артемида“». С 10 лет. Повесть современного классика детской литературы Владислава Крапивина вышла в свет в 2008 году.Главный герой книги Гриша Булатов живет у приемных родителей в маленьком сибирском городке Турень. Благодаря стечению необыкновенных обстоятельств он получает возможность уйти в плаванье на настоящем военном бриге «Артемида». Впереди моряков ждет множество приключений. Капитан Гарцунов надеется вырастить из мальчика настоящего моряка, однако восторженный и чувствительный Гриша видит в море много несправедливого и отказывается становиться частью такого мира. В сюжет талантливо вплетены размышления об исторических событиях от эпохи Французской революции до Гражданской войны в России. Объемный ознакомительный фрагмент https://magbook.net/read/8774 Н. Евдокимова.«Лето пахнет солью». С 11 лет. Это живая книга, написанная современным языком, который понятен и детям и взрослым. Есть море, галька, солнце, панамки, черешня, такие знакомые южные запахи, немного приключений. Все герои встречают первуюлюбовь. Полный текст: https://e-libra.net/read/515076-leto-pahnet-sol-yu-sb.. К. Булычев «Приключения Алисы». С 11 лет. Это цикл произведений замеча тельного советского фантаста Кира Булычева об Алисе Селезневой,девочке из ХХI века. Приключения Алисы происходят в самых разных местах и временах: на Земле XXI века, в космосе, на океанском дне и даже в прошлом, куда она забирается на машине времени.Алиса заводит друзей среди инопланетян и приручает диковинных животных с других планет. Полные тексты всех книг цикла: https://librebook.me/prikliucheniia_alisy В. Каверин. «Два капитана». С 12 лет. Герой книги – житель города Энска (а это наш Псков) Саня Григорьев вырастет мужественным и храбрым человеком, верным мальчишеской клятве «Бороться и искать, найти и не сдаваться». Читателей на протяжении всего романа волнует вопрос о том, найдет ли главный герой следы капитана Татаринова, восторжествует ли справедливость, Здесь есть и мучительные тайны, и счастливые совпадения, и удачные встречи, и неожиданные находки, и опасности, и победы, равно как и временные поражения, и пропавшие письма. А псковичам еще и интересно «читать» свой город, находить в книге знакомые места. Полный текст: https://www.litmir.me/br/?b=141323&p=1

 В связи с объявленным режимом самоизоляции библиотеки временно прекратили прием читателей. Но, несмотря на карантин, библиотека продолжает свою творческую деятельность и просвещает читателей в режиме онлайн. Хорошая литература умеет одинаково пристально смотреть в прошлое и в будущее. А еще-заглядывать куда-то глубоко внутрь человека и находить там ответы даже на незаданные вопросы. Поэтому книги стали для нас больше, чем материальными объектами. В надежде на скорое открытие библиотеки предлагаем познакомиться с небольшим поступлением новинок! Книги будут с нетерпением ждать своих читателей в наших стенах. "Сахарное свечение" Дина Рубина В седьмую книгу вошли рассказы и повести, созданные Диной Рубиной в 2006-2010 годах. Изменился почерк писателя: все чаще факт, документ, непосредственное свидетельство вытесняют художественный вымысел. Потрясающая картина жизни прабабушки-цыганки воссоздана дальней родственницей; трагическая история Адама и Мирьям рассказана участницей событий; драматическая семейная история деда и Лаймы описана внучкой… Рассказчик, порой вытесняющий автора, вносит в прозу достоверность и подлинность. Хор голосов этой книги – реквием по безвременно ушедшим, жизнь которых раздавило огненное колесо времени, по убитым и исчезнувшим с лица земли. Дина Рубина – чудесный рассказчик со своей неповторимой интонацией. Её истории, смешные и трогательные, драматические и трагические, всегда захватывают читателя, берут за душу, заставляют сопереживать персонажам. Таковы рассказы и в этом сборнике.Все рассказы, вошедшие в сборник, изумительные. В основном, это воспоминания о поездках, людях, происшествиях. Такие разные образы, выписанные сочными и яркими мазками настоящего художника, мастера слова! Каждый её роман, повесть, рассказ самобытен и неповторим. Читать Дину Рубину – это удовольствие и восхищение! В данном сборнике много присутствует Иерусалим, это любимый герой автора. "Крепость" Петр Алешковский Петр Алешковский - прозаик, историк, автор романов "Жизнеописание Хорька", "Арлекин", "Владимир Чигринцев", "Рыба". Закончив кафедру археологии МГУ, на протяжении нескольких лет занимался реставрацией памятников Русского Севера. Главный герой его нового романа "Крепость" - археолог Иван Мальцов, фанат своего дела, честный и принципиальный до безрассудства. Он ведет раскопки в старинном русском городке, пишет книгу об истории Золотой Орды и сам - подобно монгольскому воину из его снов-видений - бросается на спасение древней Крепости, которой грозит уничтожение от рук местных нуворишей и столичных чиновников. Средневековые легенды получают новое прочтение, действие развивается стремительно, чтобы завершиться острым и неожиданным финалом. Главный тренд сейчас - классический русский роман с сильным героем, остросовременной интригой, ярко написанной личной историей. Все это есть в романе "Крепость В «Редакции Елены Шубиной» вышел новый роман Дмитрия Быкова «Июнь», описывающий события в Советском Союзе 1939–1941 годов; в книге три сюжетные линии, которые связаны только одним героем. Литературный критик «Медузы» Галина Юзефович считает, что «Июнь» — один из лучших текстов Дмитрия Быкова, и рассказывает почему.«Июнь» — не традиционный монороман, но триптих, все три части которого практически автономны. Формально их объедияет время концовки (сюжет каждой завершается в ночь на 22 июня 1941 года), а для большей прочности они скреплены одним общим эпизодическим персонажем — светлым советским ангелом, шофером по имени Леня. Первая часть ближе всего к обычному роману и по сюжету, и по композиции. Двадцатилетнего поэта Мишу Гвирцмана выгоняют с третьего курса легендарного ИФЛИ по доносу однокурсницы, которой он якобы домогался. Комсомольское собрание, начавшееся как фарс, внезапно переходит в мощное стаккато борьбы с трудноопределимой «чуждостью», которой Миша бесспорно наделен с рождения,и заканчивается его позорным изгнанием — как бы не окончательным, но чтобы «исправился и осознал». Для осознания и исправления Миша устраивается в больницу санитаром, обзаводится новыми знакомствами (в том числе не вполне благонадежными), а заодно насмерть запутывается сразу в двух параллельных романах. С неземной блондинкой Лией у него отношения духовно-возвышенные, с рыжеволосой Валей — порочно-страстные, и ни от одних он не готов отречься. Вторая часть — переведенный в третье лицо сбивчивый монолог тридцатисемилетнего Бориса Гордона, журналиста и секретного сотрудника «органов». Борис, веселый и несгибаемый выходец из «проклятых» двадцатых, подавлен атмосферой конца 30-х. Его, еврея, страшит союз с нацистской Германией, страшит собственная готовность верить в виновность недавно репрессированных, страшит близящийся и неизбежный взрыв. Но главное, Борис, как и Миша, застрял между двумя женщинами — женой, когда-то любимой и желанной, а нынче жалкой и беспомощной, и юной Алей — невыразимо трогательной, наивной и потому обреченной «возвращенкой» (так называли бывших эмигрантов, вернувшихся в СССР). И, наконец, третья— история полубезумного литератора Игнатия Крастышевского, убежденного, что умеет «кодировать» читателя на принятие тех или иных решений. Он пишет отчеты в правительство об экспорте советского искусства за рубеж, но скрытые послания, в них зашифрованные, не имеют к искусству никакого отношения. Игнатий панически боится войны, поэтому всеми силами заговаривает, заклинает своих высокопоставленных адресатов на мир, мир любой ценой. Однако постепенно осознав, какой именно мир он ненароком, Крастышевский меняет тактику и начинает неистово призывать войну как единственный способ избавления от скверны, как страшный и спасительный катарсис. Как уже было сказано, три истории связаны одним сквозным героем-камео: с Мишей из первой части шофер Леня живет в одном доме, но комнату ему выхлопотала Аля из второй части, а Крастышевскому из третьей он помогает с доставкой его чародейской корреспонденции. Однако куда надежнее, чем эта пунктирная линия, целостность романа обеспечивает общая идея, суть которой — в неизбежности войны, которую каждый из героев приближает по-своему. Мир конца 30-х, созданный Быковым, удивительно целостен и гармоничен. Так и тянет назвать его «уютным» — в том же примерно смысле, в котором может показаться уютной душная атмосфера больничной палаты или тюремной камеры. Это живой, теплый, затхлый и узнаваемый мир из рассказов наших бабушек и дедушек, счастливопереживших ту эпоху. Быков почти нигде не унижается до прямых и потому банальных аллюзий, и его тридцатые — это именно тридцатые. Ничто в романе не выглядит нарочитой карикатурой на наши дни — и именно поэтому читать «Июнь» по-настоящему жутко. В пятый том собрания сочинений известного русского писателя Юрия Полякова включены его знаменитый роман "Грибной царь", а также повести "Подземный художник" и "Возвращение блудного мужа". Все произведения объединены общей темой: любовь, семья, человеческие отношения в жестоком мире, где всем правят деньги, а плотский эгоизм торжествует над моралью и душевной чистотой. Специально для этого тома автором написано эссе "Писатель без мандата", рассказывающее о том, как он сам выживал в лихие девяностые годы, пытаясь противостоять стихии разрушения "Токийский Зодиак" Содзи Симада Обладатель литературной премии №1 в Японии - "Японской детективной литературы". Шорт-лист премии "Edogawa Rampo" Несколько десятков миллионов книг, проданных в одной только Азии. "Токийский Зодиак"Человек, одержимый какой-то идеей и свято верящий в то, что её можно воплотить в реальность, может забыть обо всех законах, правилах и морали. Он способен совершить нечто ужасное во имя своей цели, и вряд ли можно будет считать его адекватным человеком. В книге Содзи Симада «Токийский Зодиак» показаны последствия такой одержимости. Это странная и завораживающая детективная история, случившаяся в Японии, и это придаёт ей особую атмосферу. Повествование медленное и плавное, оно заставляет читателя потерять бдительность и ослабить внимание к деталям, но именно они важны в расследовании. Примечательно то, что автор изначально открывает читателям всю нужную информацию, ничего не утаивая, так что у них есть возможность самостоятельно провести расследование. Только смогут ли читатели сделать это?Токио, 1936 год. В своём доме, в закрытой комнате был обнаружен мёртвый художник. Также были найдены его записи: он писал про алхимию и астрологию. С мужчиной жили жена, дочери, падчерицы и племянницы. Так вышло, что все они родились в разное время и у них были разные знаки зодиака. Художник для каждой написал план убийства. Всё для того, чтобы взять от каждой самое лучшее и сделать одну. И позже по всей стране стали находить спрятанные части тел этих женщин. Прошло много лет, преступления так и остались нераскрытыми. Было не понятно, кто убил этих женщин – художник или кто-то другой. И если это сделал сам художник, то почему он тоже оказался мёртв? Детектив, предсказатель и астролог Киёси Митараи вместе со своим другом берётся расследовать эти преступления. На это у них есть одна неделя. Произведение было опубликовано в 1981 году издательством Эксмо. Книга входит в серию "Хонкаку-детектив". "Дом и остров, или Инструмент языка" Евгений Водолазкин Евгений Водолазкин (р. 1964) - филолог, автор работ по древнерусской литературе и… прозаик, автор романов "Лавр" (премии "Большая книга" и "Ясная Поляна", шорт-лист премий "Национальный бестселлер" и "Русский Букер") и "Соловьев и Ларионов" (шорт-лист премии "Большая книга" и Премии Андрея Белого). Реакция филологов на собрата, занявшегося литературным творчеством, зачастую сродни реакции врачей на заболевшего коллегу: только что стоял у операционного стола и - пожалуйста - уже лежит. И все-таки "быть ихтиологом и рыбой одновременно" - не только допустимо, но и полезно, что и доказывает книга "Дом и остров, или Инструмент языка". Короткие остроумные зарисовки из жизни ученых, воспоминания о близких автору людях, эссе и этюды - что-то от пушкинских "table-talk" и записей Юрия Олеши - напоминают: граница между человеком и текстом не так прочна, как это может быть.

Воспоминания детства позволяют вновь вернуть себе то, что стирается с годами: непосредственность, фантазию, легкость. Некоторым из нас необходимо мужество, чтобы вновь прикоснуться к вытесненным в бессознательное детским проблемам и обидам. Исцелить давние раны, понять себя и принять означает придать силу и смысл своей взрослой жизни. Еще один рассказ своей мамы публикует для наших читателей методист районной библиотеки Инна Евгеньевна.  Т.К. РАССКАЗ БОЛЬШОЙ, ВЫКЛАДЫВАТЬ ДЛЯ ЧИТАТЕЛЕЙ БУДЕМ ЧАСТЯМИ. ИНТЕРЕСНОГО ЧТЕНИЯ! Шёл 1939 год. Мы жили на хуторе близ деревни Рожник: папа Григорьев Николай Григорьевич, мама Агафья Петровна и трое детей- Капитолина 11 лет, Толя 9 лет и я- Вера 4, 5 года. Папа работал кузнецом в с-зе «Вперёд», мама занималась домашним хозяйством. Началась коллективизация. Всех хуторян переселяли в деревни. Началась финская война и папу мобилизовали на войну. А к нам на хутор подъехала бригада мужчин на машинах, не спрашивая, разобрали быстро дом и увезли в совхоз «Вперёд» и там собрали его за полгода. На этот период меня, как самую маленькую, отправили к родственникам в деревни Прусово и Конечок. Я по очереди жила то у бабушки, то у тётки. Двоюродный брат шёл в школу и меня за ручку вел туда, куда моей душеньке угодно, только бы не ныла. А моя семья поселилась в баньке на хуторе и ждала, когда построят дом. Как построили , мама приехала на лошади за мной. Началась уже зима. Мама посадила меня в санки между ног, чтобы не выпала и мы помчались на новое местожительство. Дом стоял третьим на конце улицы от речки Люта. Место было красивое. Против дома росли пять больших берез, весной они распускались и всё лето украшали улицу. В совхозе были бытовые и культурные заведения: клуб, школа, магазин, Детский садик, общественная баня и другие учреждения. Вернувшись с финской войны, папа стал доделывать наше жильё, туалет, надворные постройки. Он у нас был сильный, добрый и красивый мужчина. Пойдет за водой, на коромысле несёт в вёдрах и третье ведро в руке. Когда с нами играет, то мы ,как груши, обвисали на нем сразу трое. А он смеётся и кружит нас на себе. Но не успели благоустроиться до конца, как началась Отечественная война . И папу по первому призыву сразу же взяли на войну. С нашей улицы успели взять только двух мужчин моего папу и моей подружки Веры отца Максимова Ивана Ивановича. Остальные остались дома. В клубе устроили прощальный вечер. У всех были грустные лица, жёны в последний раз танцевали со своими мужьями, девушки с женихами. Дети там тоже толкались, прыгали среди взрослых. Война застала меня в возрасте семи лет. Разнесся слух, что немцы вот-вот придут. И кто-то дал клич- забирать всё из государственных учреждений, иначе достанется фашистам. Кто был «покруче» мигом разграбили магазин. Остатки, типа резиновых галош, карандашей и прочей ерунды выбрасывали в окна на улицу- кому надо забирай. Парткомовцы уже уехали, оставив учреждения и свои квартиры на произвол судьбы. Полезли и туда разбирать имущество. Мы никуда не ходили и ничего не брали- не приучены были чужое брать. Наш сосед мальчик Витя забрался в квартиру и его внимание привлекла кукла. Он вспомнил обо мне, спрятал куклу под пиджачок и принес её мне, сказав: «Вот я принес тебе куклу. Играй в неё». Я была счастлива. Кукла была красивая, с длинными волосами и в нарядном платье. Вскоре появились немцы. Они, как таракане, расселились по домам, не считаясь с хозяевами, заняли их как им удобно было. К нам в дом то же пришли, целая орава с офицером. К нему солдаты обращались «Зондер фюр», я не знала, что это за чин по ихнему. Он взял лучшую железную кровать с блестящими шарами и дугами, поставил её в первой комнате у окна, наверное, чтобы удобнее при случае нападения наших убегать было. А солдаты расположились на полу, постелив солому или сено. Мы отгородились от них двумя шкафами, поставили там свои кровати. Вели они себя частенько очень странно. Например: У нас в коридоре на столе стоял мешок с мукой, каким то образом добытый мамой, чтобы нас кормить хоть чем-то. Так один немец ходит, ходит, поёт-поёт и как идет мимо мешка- воткнёт в него нож. А оттуда сыпется мука, с горем пополам добытая мамой. Он доволен. Повторяет снова. Братишка мой Толя смотрел- смотрел, не выдержал и говорит: «Что ты делаешь, это же мука». Он, наверное, понял и прошепелявил: «Замолчи, а то раз туда, а другой раз в тебя». А захочется им тепла, набьют полную плиту сена или соломы, снимут кружки с плиты и подожгут. Огонь до самого потолка и дым. Мама переживает, объясняет им, что так нельзя- дом сгорит. А они, как кони, только ржут. Им-то смешно. А однажды, когда все немцы из дома уехали , вдруг ночью стучит к нам кто-то.-Кто там?- спрашивает мама.-Матка, там партизаны, бойся.- прошепелявил немец. -А чего мне бояться, это тебе надо бояться. А в это время другой немец в хлеве кур ловит, они истошно орут там. Яйца то же забирает. Они любили очень кур и яйки. Но, если на них пожаловаться начальству, то их наказывали. Наш сосед уехал в другую деревню, где не было немцев. Решил обмануть фашистов . Выставил на огороде несколько ульёв, а в них сложил вещи , крышки гвоздиками прибил. Немцам захотелось, видимо, медку и они решили слазить в ульи. Несколько человек, взяв длинные палки, начали наступление на пчелиные домики. А нам все в окна видно. Вот они прикорнуться, палками ковыряют-ковыряют крышки, а они не поддаются. Наконец слетело несколько крышек, так они со страху бежали прочь, опасаясь, что их пчелы зажалят. А потом видят, что ни одной пчелки нет. Подошли и начали вытряхивать вещи. Что понравилось- забрали себе. Из нашего дома немцы забрали в комендатуру мягкий уголок и полированный стол. А когда партизаны напали на комендатуру, в окно бросили гранату, которая разорвалась как раз на нашем столе. Мебель всю разворотило, но немца ни одного не убило. Партизаны несколько раз делали набеги на немцев, чаще когда их оставалось в деревне немного. Начиналась стрельба всегда ночью. В доме оставаться было опасно. Несколько семей выкопали на огороде землянку для укрытия от стрельбы. И вот как начинается бой, мы все бежали или ползли в эту землянку, падали на головы успевших спуститься раньше. Но никто не ругался, все понимали, что темень не даёт рассмотреть, а стрельба торопит в укрытие.Однажды партизаны пришли рано утром, и пошли к барину. - Ну, конец Барину, сейчас арестуют и застрелят! А Барин дал партизанам всяких продуктов: сливочного масла, 2 ведра сметаны и партизаны ушли. А барин как жил так и остался жить. Не знаю как он отчитывался перед немцами, но среди населения был такой слушок, что Барин- это наш человек, связной партизан.Однажды немцы поймали где-то наших партизан. Привели на берег р. Люта, на пригорке у всех на глазах расстреляли. Там был молоденький мальчик, раненый в живот. И мы дети все это видели.Всё население заставляли работать на фашистов. Во главе хозяйства был поставлен русский человек, откуда-то привезенный. Все его называли Барин. Он назначал людей на определенные работы. У мамы была медицинская справка, что у неё больное сердце. А жена Барина оказалась врачём. Она посмотрела справку и сказала Барину, чтобы он не назначал её на тяжелые работы по состоянию здоровья.Сразу за рекой Лютой начинался партизанский край. Комсомольцы, коммунистысразу ушли в леса партизанить. Иначе их бы расстреляли. Впоследствии немцы начали делать набеги на деревни партизанского края, грабили их, отбирали вещи, зерно и пр. Каждый раз после набега разбирали награбленные шмотки, упаковывали в посылки и отправляли в Германию. При одном таком выезде, партизаны поджидали их в засаде и дали такую трепку, что они сразу куда-то уехали. Не вернулся и «Зондер фюр». Говорили, что во время обстрела, когда он вылезал с машины, его ранило. Его, якобы, сразу отправили в госпиталь. А молодой парень был так изранен, что на него страшно смотреть. Его череп был расколот на пополам. Одна часть лба правая возвышалась над левой и их разделяла глубокая трещина. Его было жаль, он совсем был еще мальчик. Вскоре от нас немцы куда-то все уехали. Пока фашистов не было, у нас дома стали собираться односельчане- поговорить, посочувствовать друг другу. Некоторые рассказывали различные небылицы, страшилки, про нечистую силу. Мне было очень страшно. Я подбирала ноги под себя на лавочке, чтобы нечистая сила меня не достала. И вот в эту компанию стал приходить один молодой немец из соседнего дома. Он просил у мамы молочка попить и она ему давала. Его звали русским именем Андрей. Говорил по русски понятно. Рассказывал о себе, что у него дома только мама. Чувствовалось, что это был неплохой человек. Придет, побеседует с односельчанами, расскажет сколько немцев в деревне осталось, сколько уехали, сколько пулемётов, и винтовок и других боеприпасов у них. Не знаю, какую он цель преследовал, то ли партизанам помочь хотел, то ли о нашем сборище разведать что-то хотел. Я была маленькая, мне трудно было разобраться. Но вскоре для нас он сделал доброе дело - помог убежать от немцев моей сестренке Капитолине и её другу Володе. Чтобы нас кормить, мама день и ночь трудилась. Не знаю, когда она отдыхала, когда спала?! Она у нас была очень рукодельная и трудолюбивая и очень о нас заботилась. Из любой тряпочки могла сшить нам платьице, кофточку и другие вещи. Она шила и верхнюю и нижнюю одежду, для взрослых и детей. Сумела тапочки смастерить. Этим мы и кормились, да вещи обменивали на зерно, муку, соль. И вот однажды, когда у нас не стало хлеба, мама взяла саночки и пошла по деревням искать зерно или муку в обмен на вещи. А это было опасно. В нашей деревне немцы- надо было выйти так, чтобы они не увидели. А в тех деревнях куда она шла - партизаны. Как они воспримут человека, вышедшего с фашистской территории. Страшно, опасно, но идти надо- дети ждут еду. Ушла она утром. Мы дома остались одни. Немцы куда-то ушли. Она обошла несколько деревень, ничего не нашла. Только в деревне Узьмино дальний родственник дядя Ваня дал ей мешок зерна и она возвращалась совсем ночью. Переезжая через речку Платичинку, начались проблемы. Туда она опустила санки нормально под крутую горку к речке. А выйти на противоположный крутой берег было трудно. Сил уже не было. Холодно. Она с санками с горем пополам доползет на четвереньках до верха, санки её потащат назад и она окажется снова внизу. И так несколько раз: она ползет вверх- санки её утаскивают снова к речки. Но, наконец, ей удалось выбраться наверх. До дома оставалось ещё километра два. Самое страшное надо пройти, чтобы фашисты не заметили при входе в деревню , да ещё и ночью. Наконец она около дома. Мы ждали-ждали маму- не дождались и уснули крепко накрепко. Она стала стучать в дверь, стучала-стучала, щеколда отскочила и она вошла , а мы так и не проснулись. Уставшая, замерзшая легла скорее на лежанку, чтобы согреться. А мы среди ночи поднялись все трое в туалет. Идем мимо лежанки и хоть в темноте, но видим, что кто-то на лежанке лежит. От ужаса первая завопила Капитолина …а…а…а, мы с Толей ей вторим, оцепенели и уже в три голоса хором …а…а…а…а, стоим с раскрытыми ртами и орем. Мама проснулась:-Детки, детки, не бойтесь. Это я, ваша мама.Обняла нас, уговорила, утешила, уложила спать. В деревне не было ни магазина, ничего другого, где бы можно было что купить. Да и не на что. И вот настало время- кончилась соль. Остаток соли мама высыпала в миску, налила туда воды, раздавила несколько картошин и раскрошила пару репчатых луковиц. -Это окрошка- произнесла она.Братишка говорит:-Будем переплывать Тихий океан. - И нам стало смешно. -Миленькие мои. Я думала, что вы будете плакать от такой еды, а вы ещё смеётесь, слава Богу. Мы были рады, что не расстроили маму. ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ..,

Без соли все невкусно. Где-то женщины в поле нашли удобрения и решили, что можно использовать в качестве соли. И стали подсыпать в еду. Мама эту еду пробовала первой, проверяла, чтобы нас не отравить. У нас у всех заболели десны и зубы стали шататься, жевать было невозможно-больно. Маме опять, чтобы спасти детей, пришлось идти в дальнюю деревню, где жил старенький фельдшер. Она нашла его, рассказала все. Но лекарств у него не было. Он дал ей 2 зернышка марганцовки, сказал, чтобы она развела их в кипяченой воде покрепче и помазала нам десны. Мама так и сделала и этим нас спасла, мы поправились. Болели и чесоткой. Лечили толом, разведенным в сметане или молоке. Болели и простудой. Мама лечила нас так- ставила на спину нам своеобразные банки: в корочку хлеба вставляла паклю, ставила это изобретение на спину, поджигала паклю и наверх накрывала стаканом. Так наша мамочка выходила нас всех и мы остались живы. А работали мы все дружно и взрослые и дети. Я помню, как мы сажали картошку. Мама сделает ровчик для посадки, а мы кладем картошенки в него очень аккуратно и ровненько. Я брала прямо в пястку немного навоза и клала рядом с картошенкой, чтобы удобрение не пропало даром. Капа с Толей зарывали землей всё это. А однажды я была одна дома. Светило солнышко, а за огородом было привезено сено и разложено на просушку. И вдруг я увидела, что тучки на небе стали гулять. Значит сено надо срочно убирать. А дома больше никого нет. Я схватила грабли и вилы и стала сгребать и складывать в кучи сено. Каждую кучу пришлепывала вилами. Успела справиться до дождя. Откуда только силенки взялись, наверное чувство ответственности помогло. Мама потом меня похвалила и сказала, что я так утрамбовала кучи ,что дождю было не пролить их. У брата была ответственная задача- следить за состоянием моих валенок. Они были черненькие старенькие и часто на голенищах появлялись дырочки. Толя вырезал из сукна или кожи кружочек с монету величиной и аккуратно пришивал её. Так мои валенки были все в разноцветный горошек, таких больше ни у кого не было.А ещё в наши с ним обязанности входило: заготовка дров, надо было сходить в соседний лесок неподалеку, найти сухостоину, приволочь к дому, распилить. Мы клали притащенное брёвнышко на «козла» и начинали пилить тупой пилой. Брат в свою сторону протащит пилу и говорит: «Теперь ты тащи к себе». Я двумя руками хваталась за ручку , тащила-тащила, но пила и на сантиметр не продвигалась. Тогда он переходил на мою сторону, протаскивал ко мне. Потом переходил к себе, потом снова перейдет ко мне. Так пока это бревнышко не распилится, ему приходилось и за себя и за меня тащить пилу и ходить вокруг «козла».Мама с Капой уходили на работу. А мы с Толей хозяйничали дома, варили еду, пололи грядки. А вечером ребятишки собирались под березами у нашего дома и кто, что желал, то и делали: ловили майских жуков, плясали, пели частушки и в основном про папочек. Скоро-скоро троица зеленым лес покроится. Скоро папочка приедет-Сердце успокоится. Германия. Германия Германия-змея Ты оставила без папочки Сироткою меня А у меня была балалайка, подаренная папочкой перед войной и я могла наиграть частушки, русского. Немного порезвившись мы шли на пятачок, где гуляли взрослые. Там плясали и наши женщины и немцы-все вместе. А мы смотрели со стороны. Но самое интересное, на этих танцах играли немцы- человека 2-3 на самодельных инструментах. Брали доску с метр высотой. Натягивали на нее несколько струн или проволочин, прикрепляли к проволочинам пустые консервные банки, правой рукой постукивали этим изделием по земле, а левой, в ней была палочка, ударяли по струнам и банкам. В такт этих брянчаний и постукиваний они пели похабные частушки, которым научили наши женщины. «Тру-ля-ля. Тру-ля-ля. Денег нету ни х….»-это был припев. Затем следовала очередная частушка и припев и т.д. Они может и не знали содержание частушек, просто заучили наизусть. Стояли в центре круга, брянчали, а все плясали вокруг. Наши мальчишки подшучивали над девчонками, если они танцевали с немцами, подходили сзади и за шиворот пускали майского жука. А у жука лапы колючие. У девчёнки от ужаса сначала глаза увеличивались раза в два, потом она начинала крутиться по спирали, и от безысходности задирала юбку и вытряхивала при всех этого жука. Зимой, дети, катались на лыжах, санках, если они были. Брат Толя затесал две доски на концах остренько, прибил ремешки- вот и лыжи. Но каждый раз, когда спускался с горки, сначала на этих лыжах, потом они втаркивались в снег и дальше путь продолжался на собственном носу. У меня не было санок. Сосед дядя Лёня сжалился надо мной, взял корыто, вбил в передний край гвоздь, к нему привязал веревку, за которую я могла волочить это корыто. За то, что он сделал мне такую каталку, он сел в неё и велел его прокатить. Дорога была под скат, поэтому мне было легко выполнить это задание. Зато я теперь могла кататься , но каждый раз домой приходила мокрая и маме приходилось сушить пальтушку. На второй год немцы открыли школу- для первоклассников. Я пошла в первый класс. Мама сшила мне на ноги поршни из черной кожинки. Поршни-это такая обувинка. Вырезается кружок по следу, по краю собирается на дратву, благодаря чего они становятся лодочкой и к передней части над пальчиками пришивается верхушка. К ноге поршни привязывались веревочками. Я была очень рада, что у меня такая обувка появилась. Учились по советским учебникам, но все советские слова должны были быть затушованы. Плюс к этим учебникам у каждого должен был быть молитвенник. Учили молитвы: Отче наш и другие. Немцы приходили проверять, как мы учимся. Но учительница у нас была золотой человек, всех детей она только хвалила и проверяющим и родителям. Звали её Малонецкая Капитолина Александровна. Капитолина Александровна на уроке предложила загадывать и отгадывать загадки. Я тоже загадала : «На горке на Ялды кипит ключ без воды. Что это такое?» Никто не отгадал. Учительница, под ушко мне шепчет: «Это муравейник?» Я твёрдо говорю «Нет! Это сикляшник». В деревне муравьёв называли сикляхами, а я и не знала, что это такое муравей. А директор, Иванов Николай Иванович, вёл у нас физкультуру- выходил на улицу, брал в руки баян и играл русскую плясовую. А мы с удовольствием все плясали, кто как мог. Или уводил нас в лес ломать бредняк и очищать от коры- хочешь зубами, хочешь ногтями. Таким образом мы делали заготовку для забора. Но родители возмутились, т.к. в лесу опасно и мы перестали ходить в лес. Однажды, будучи на работе, сестренка наступила на стёкла и прорубила ими вену. Истекающую кровью, её привезли домой на лошади. Тут же пришли немецкие врачи , не знаю кто их позвал. Положили сестру во второй комнате на стол, всех оттуда выгнали и сделали ей операцию под общим наркозом. Думали, что стёкла попали в вену. Но опасения оказались напрасными. Мама очень волновалась и все подсматривала в стеклышко дверное. Но пожилой врач через переводчика успокоил её и сказал, что, когда она проснется от наркоза, то будет очень плакать, это нормально, чтобы мама не беспокоилась. Рана зажила нормально. И вдруг Капитолину вместе с другими подростками назначили к угону в Германию. Мама рискнула- в метриках исправила дату её рождения на год моложе. Пошла к старосте, показала метрики. Он посмотрел, не придрался ,хотя была видна подделка и сказал: «Ну ладно. У неё отец на войне». Так осталась она дома. Потом в знак благодарности мама отнесла ему горшок меда, оставшийся с довоенного времени целым на всякий случай. ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...

Настало время фашистам отступать, они заметно начали собираться. Партизаны кое-кому сообщили, что немцы будут уходить и сжигать дома. Все стали закапывать свое имущество в землю. Мама тоже выкопала ямку величиной с сундук, опустила его в неё, а в сундук сложила кое-какие вещи и швейную машинку. Это и осталось на будущее житьё- бытьё. А шкаф, комод и кровать вытащили на огород и так на землю и бросили, ничем не накрыв.Немцы забрали от населения всю скотину и куда-то угнали. От нас, тоже забрали нашу красивую породистую коровку-Шурку. А нам приказали явиться в центр всей семьёй. -Да, не известно ,где нам придется жить и сколько. Но приближаются холода, поэтому надо брать для вас что-то тёплое. Я сделаю для вас каждому заплешничек и положу понемножку тёпленьких вещей. А что можете, наденьте на себя сейчас.- говорила тихим голосом нам мама . Каждый ребенок походил на старичка. Нас было трое: Капа, Толя и Вера- самая маленькая и худенькая. Мама одела на каждого по старенькой пальтушке, подвязала по платку, скрестила на груди и под мышки вывела концы назад и завязала в узелок. А затем сделала по заплешнику и одела их каждому за спину. -Господи, куда-то нас погонят от родных домов? Народу собралось много со всего совхоза. Построили нас колонной, которая растянулась на километры. Тут были и дети, и старики, и женщины и мужчины. Большинство шли пешком, некоторые на телеге, но таких было мало. Мама вела нас за руки меня и Толю, Капитолина шла самостоятельно как старшая, да и третьей руки у мамы не было. По обе стороны колонны шли немецкие патрули метрах в пяти друг от друга, поэтому колонна охранялась строго. Двинулись вперед. Все молчали, будто умерли. И вдруг женщина ,ехавшая на телеге, видимо она была больна, закричала истошным воплем, всплеснув руками: «АХТИ ТОШНЕНЬКО, какой ужас». На крик все обернулись в сторону деревни. Ужас охватил всех. Деревня наша горела общим костром. Полыхал каждый дом , а в верх подымались клубы дыма. Все прощались, со своим родимым гнездом молча. По обочинам дороги грозно гремели фашистские сапоги, подбитые гвоздями. У многих текли слезы, разговаривали шёпотом . Вдруг подкатила грузовая машина, полная набита детьми. Один немец подошел к нам, взял меня на руки и понес к машине. Другой немец что-то закричал на этого и он вернул меня маме. А колонна шла всё вперед и вперед, шла и шла. Изредка колонну останавливали, наверное, передохнуть. Все мы уже очень устали, очень хотелось пить. Пили грязную воду из колеи дороги, набирали в ладоши и пили. Потом снова шли, шли, шли... Казалось, конца не будет. Была осень. Быстро надвигался вечер. По пути фашисты жгли деревни и забирали людей. А мы все шли и шли. К нам подошел сосед и сказал, что они будут убегать как стемнеет. Мама расстроилась ещё больше, у неё же трое детей, как с ними убежишь. Снова остановилась колонна. Рядом с дорогой оказался сарайчик, Сестренка очень захотела в туалет и побежала в этот сарайчик. Вбежав в него, она увидела, что в углу несколько немцев забивают поросенка. Под визг его они не обратили внимание на вбежавшую девочку. Но беда оказалась в том, что у неё по приказу мамы было одето несколько штанишек и все не на резинке, а на веревочках, завязанных узелком. Мучилась-мучилась, наконец развязала. А ведь нужно опять узелки-то было завязать. Немцы так и не обратили на неё внимание, хотя было очень страшно. По пути встретила знакомого мальчика Вову и они договорились держаться друг друга. Когда они подошли к нам, мама сказала, что люди будут убегать. -Вы почти взрослые, попытайтесь тоже сбежать.Они отошли от нас, и фашисты заметили что-то неладное и приставили к ним патрулей. Ребята не знали, что делать. Ведь они были еще совсем дети- по 13 лет. Но вскоре подошел немец, который приходил к нам пить молоко-Андрей. Он понял, что к Капитолине приставлены патрули и решил помочь ребятам. Он дал ей попить с фляжки и сказал: «Я патрулей заговаривать буду, а вы потихоньку отставайте». Так и сделали. Было страшно, но выхода другого не было. Им дальше удалось убежать, долго бежали по лесу, потом вышли к дороге. К нам снова подошел сосед и сказал, что уже многие сбежали, пользуясь тем, что лес подступал под самую дорогу. «Поторопитесь, скоро начнется вырубка, будет сложно убежать» и ушел. Колонна остановилась и мы долго не двигались. Сказали, что где-то застряла немецкая кухня – надо ждать. Вечер уже превратился в ночь. Откуда ни возмись во всё небо над дорогой нависла черная- причерная туча и мы оказались в темном туннеле: по бокам густой высокий лес, а сверху накрыла туча. Когда начали двигаться дальше- люди падали на боковину в кусты и не шевелились. В темноте не видно их было, так многие сбежали. Но это кто один был. А у мамы нашей было ещё двое детей малых- я и братишка. Мы её крепко держали за руки, как узнали, что люди убегают. Колонна двигалась всё вперед и вперед. Уже началась вырубка. Лес отступил от дороги на несколько метров. Что делать? Надо торопиться. Мама сказала, что как она меня толкнёт в сторону, я должна бежать по вырубке шагов пять и сразу же ложиться лицом вниз, лежать и не шевелиться до тех пор, пока утихнут шаги фашистов и всей колонны. И вот, наконец, она меня толкнула, но в темноте я наткнулась на кучу насыпанного песка. Мама быстро отдернула меня за руку и вернула на дорогу. Идем дальше. Темнота не уменьшается- это нам на руку. Мама снова меня толкнула в непроглядную тьму и мы втроем побежали в сторону леса по вырубке. Легли вниз лицом и лежали ,наверное, полчаса или час. Своего тела не чувствовали, только сердце стучало так громко от страха, казалось вот-вот выпрыгнет из груди. Нам думалось, что сзади нас стоят фашисты и сейчас раздастся автоматная очередь и нас застрелят. Мы так тихо лежали, казалось не дышали. Но стук сапог все утихал и утихал и вот ,наконец, совсем не слышно стало. Мама повернула голову в одну сторону, в другую, оглянулась назад- никого не было. -Вставайте, дети, кажется никого нет. - Мы встали. - Лицо вы не поранили, ведь тут вырубка, острые сучки?Но мы ничего не чувствовали, кроме страха. -Теперь мы пойдем вдоль дороги, но по лесу, что бы снова не встретить немцев. Шли-шли, по лесу было идти трудно. Уставшие, да снова по кустам, по вырубке, в темноте. Вдруг слышим впереди разговор. Притаились, прислушались- речь русская. -Кто там? –спросила мама. -Свои. - отозвались - это были наши деревенские, убежавшие от немцев. При встрече люди радовались, обнимались, целовались- остались живы! Шли дальше. На пути встретили ещё несколько человек мужчин и женщин. Казалось, дети только у нашей мамы были, у остальных- взрослые. Подошли к какому-то ручейку. Дяденька скомандовал: «Пейте чистую воду». Прильнули к водичке, некоторые ещё не дотянулись до ручейка, как раздался тот же голос: «Немцы! Быстрее на ту сторону дороги и в лес». Нас как ветром сдуло. А справа горело какое-то здание, кругом бегали немцы. Но мы успели убежать, и они нас не заметили . Снова долго шли. Мои ноги, будучи ещё маленькими и прошедшими за день километров 40-50,уже отказывались меня нести. Казалось, что я сейчас упаду вот здесь в лесу и останусь одна, а все уйдут. -Мамочка, попроси дядю Лёню, пусть он меня немножко пронесёт. Но мама знала, что дядя Лёня сам уже еле идет, брала меня на руки к себе и несла. Но у неё было больное сердце, она то же устала и я снова шла своими ногами. Братишка не жаловался, был постарше меня и наверное понимал всю сложность обстановки.Кругом всё небо было охвачено пожарами, горели деревни. На черном небе красные полукруги пожарищ смотрелись красиво, но у всех вызывали горечь и слезы . Наконец мы дошли до какой- то деревни, вроде Кириково или Костелево, на пути уцелевший дом. Зашли в него, а там посреди пола высыпана целая гора клюквы. Мы прильнули к этой клюкве, она была зрелая, вкусная, тем более, что мы хотели и есть и пить. Наевшись ягод, пустились снова в путь. Дошли почти к утру до д.Новая жизнь. Мужчины решили сначала сходить в разведку в нашу деревню ,нет ли там немцев , а нам сказали, чтобы мы все пока отдохнули. Мы как легли на полу, так замертво и уснули.Утром вернулись наши разведчики и сказали, что немцев нет, но деревня вся сожжена- стоят одни голые трубы. Через час мы были у себя дома, на месте каждого дома возвышались обгоревшие трубы и заборы. К трубам нельзя было подходить, они могли упасть и задавить человека. -Вот теперь мы дома – грустно произнесла мама. -Да, а Капитолинки- то нет –сказала я. Но через несколько минут мы увидели, что к нам по дороге идет сестренка. Какая радость! Так оказались мы все вместе. Но куда идти, где прислонить голову? В деревне остались жилыми только два дома по краям поселка, где жили больные семьи. У них все мы и ночевали несколько ночей, прямо на полу, важно что под крышей. Затем узнали, что в деревни Рожник остались не сожженными дома, которые принадлежали полицейским. Полицаи-эстонцы удрали вместе с немцами, оставив дома в целости и сохранности. Мы из совхоза «Вперед» переселились в эти дома по нескольку семей и были очень рады- ведь наступала осень. Из деревни немцы отступили, а из Струг Красных еще нет. Несколько раз нас пугали, что немцы возвращаются. Мы убегали в лес и там в каком-то сарае ночевали все вместе. Немцы покинули наш район только в феврале месяце. Однажды ребятишки за рекой Лютой в сарае обнаружили прятавшихся трёх немцев. Брат мой бегал к нашим властям- доложил о находке. Пришли и забрали их . Одного наша женщина расстреляла-отомстила за все нанесенные фашистами беды, хотя он плакал, показывал фотокарточку с детьми, просил не убивать. Её отговаривали, но она всё равно застрелила его. Однажды, мама послала нас с сестрёнкой сходить на пепелище, посмотреть, что там деется. Бал солнечный тёплый день. От деревни Рожник до совхоза на прямую было близко- около километра. Мы идём, разговариваем и откуда ни возьмись фашистский самолёт. Он начал кружиться над нами и стрелять. Впереди дорога входила в заросли кустарника и редких деревьев. Мы бегом побежали к кустам, забились под кусты в самые корни и притихли. Но фашисты любили гоняться и за одиночными жертвами. Самолёт раз пять возвращался на это место и обстреливал дорогу, сделает круг- и опять за своё. Нам долго пришлось сидеть и ждать, когда он улетит . Стреляли из самолёта по нам и где-то ещё поблизости. Потом говорили, что в соседней деревне располагались партизаны, так он их обстреливал. В нашей семье был большой праздник, когда наши войска шли через Струги, вместе с войсками шёл и наш папа Григорьев Николай Григорьевич. Он отпросился у своего начальства, объяснив, что рядом семья, и его отпустили на сутки. Шёл всю ночь к нам . Принёс в гостинцы песочку, баночку тушенки, крупы какой-то и ещё кое что, наверное все то ,что собрали ему однополчане. Но из этой крохи гостинцев надо было выделить хозяевам дома, которые нас приютили. Все семьи выселили, а нас они помиловали-оставили жить с ними, сказав маме, что у неё дети хорошие- не баловные. А мы с братом решили угостить папу рыбой, он ведь у нас был заядлый рыболов. Встали утром рано, взяли самотканую занавеску, никому ничего не сказали и пошли на речку ловить рыбу. Полдня ползали по речке Люта с этой занавеской по горло в воде. Рыба косяками ходила, но она была величиной с дохлого снетка- мальки какие-то. Однако каждый заход был удачным. Мы наловили целую миску этих мальков, вычистили всех- отрезали головы и вынули кишки. После чистки рыбы осталось в два раза меньше. Неважно, мы были счастливы и папа был очень доволен таким вниманием. На другой день он ушёл догонять свою часть и гнать дальше фашистов с нашей земли. Он дошёл до Берлина,остался жив. А мы остались восстанавливать хозяйство с нуля.То, что надо усиленно работать, понимали и взрослые и дети. Сразу организовали сельский Совет, медпункт, в соседней деревне школу и другие учреждения. Родители и подростки лет по 12-13 ходили на работу в поле- сажали, сеяли, а младшие хозяйничали дома. Так наша мама с Капитолиной работали в совхозе, а мы с Толей заготовляли дрова, варили обед из ничего . Капитолину наравне со взрослыми посылали в другие районы за семенами и она на себе таскала мешки с зерном. Однажды послали за курами, при пересадке с одного поезда на другой случилась беда. Развязалась корзинка с курами и они все выпорхнули и разбежались. Поймать было невозможно. Ей страшно было возвращаться ни с чем- тогда было строго и платить было нечем. Но все обошлось- не наказали. Ей часто приходилось ходить в другую деревню к партизанам- носить им молоко. Надо было идти через лес. На пути встречались и волки.Нам с братишкой в обязанности входило: сходить за дровами-сухостоем, напилить, расколоть и сварить еду, выполоть грядки в огороде, собрать с капусты улиток, нарвать щавеля и крапивы для щей, набрать на поле мерзлой гнилой картошки и т.д. Гнилую картошку промывали, обрабатывали, смешивали с какой-нибудь травой и пекли лепешки.Сельский совет выделил нам корову, но эта корова совсем не давала молока, не более поллитра. Если мама доставала откуда-нибудь муки, например на обмен на вещи в других деревнях, то из этой муки варили густяху- это такая каша на воде, а на верх наливали несколько ложечек молока. Это был большой праздник для нас. Однажды к какому-то празднику мама решила нас угостить. Напекла с ячменной муки нам пряников на свекольном рассоле, чтобы были сладенькие, сложила в корзиночку и завязала тряпочкой. Я обнаружила эти пряники и решила ими угостить девочек, понравились. Стали просить ещё, а за пряники мне пообещали принести тряпочек. Так я вытаскала все пряники ребятам, а нам ничего не досталось.Дети все время ходили и искали еду: щавель у речки и жевали, пупыши на поле, то у речки разгребали песочную горку и находили там земляные орехи- вкусные были. В те годы люди были очень добрые. Обменивались всем, у кого что было: семенами, животными и пр. Так жителям деревень удалось развести козочек, коров, в огородах различные овощи и т.д. В соседней деревне Игаево открыли школу и мы с 1по 4 класс ходили в эту школу и повторяли, что ранее прошли. Все были в одном классе, и учительница одна занималась со всеми. Ей, наверное трудно было, т.к. она часто плакала. Одеть было нечего. Мама одевала на мои ноги какие-то огромные тапки и я по сугробам шла в них в школу за два километра. Так мы прожили ещё около двух лет. Освободительная война ещё шагала по Европе.

В год Памяти и славы, мы продолжаем знакомить наших читателей с рассказами о ВОВ. Ещё один рассказ о своём дедушке, со слов мамы, рассказывает наш методист Иванова Инна Евгеньевна.  Приятного прочтения! .Весна 1945 года. Мужчины с войны возвращались домой. Поезд выстукивал секунды , всё ближе и ближе приближаясь к станции Струги Красные. В тамбуре стоял молодой мужчина, вест седой. Седой локон надо лбом облагораживал его лицо- добродушное и задумчивое. Возвращался с войны домой в солдатской форме с медалями на груди Григорьев Николай Григорьевич. Он так волновался, сто, казалось, сердце выпрыгнет из груди и помчится вперед его самого. Уже мелькали родные ели, сосны, берёзки, под ветром приветливо махая своими ветвями ему. Проносились в памяти события военных лет. Вспомнилось, как он однажды тащил на передовую бачёк с кашей, чтобы накормить своих однополчан. Вроде бой приутих и он, засунув бачёк с кашей в вещмешок, пополз по пластунски по перелеску. Притихли автоматные и пулемётные очереди. Подползая к своим, Николай вдруг услышал где-то рядом автоматную очередь. Пули прошили вещмешок и бачёк. Седой затаился, не двигался несколько секунд. Ещё один миг и он оказался у своих в траншее. «О-о-о каша приехала» - прошептали мужики - «Седой, как ты пробрался?». «Да вот пробрался», с неизменной приветливой улыбкой ответил он. «И каши вам притащил с особенной приправой. Будете есть, не обломайте зубы. Какой-то фашист вам прислал железнуюприправу. Так что осторожнее, пробуйте на зуб». «Ничего, ели проглотим,вылезет как миленькая в целости и сохранности. Обратно пошлём им, нотолько без каши»- шутили солдаты. Но снова память увлекла его к семье, где жила жена и трое детей. Фотокарточка с семьёй тоже возвращалась, верно хранившаяся в кармане солдата. Наконец поезд затормозил и остановился. Фронтовик сказал проводнице ласковое «до свидание» и пошел в сторону бывшего посёлка Струги Красные. Посёлка как такового не было- фашисты его полностью уничтожили, осталась только дорога, выложенная камнями. Но жизнь подавала о себе знать. Раздавались повсюду, как прекрасная музыка, звуки топора и молотка- люди строили свою жизнь заново. Было раннее утро. Свежий воздух входил в грудь, наполняя его энергией. Пройдя по дороге с километр, он увидел кучу брёвен, а на них сидел какой-то мужичок. Разговорились. Оказалось, мужчина не прочь был продать этот лес. Вскоре Николай Григорьевич стал обладателем этого леса. Он уже представлял свой будущий дом, руки «чесались» и стремились к мирному труду. С радостным настроением он заторопился к жене, объявив ей, что купил дом. Не успев обласкать семью, Николай возвратился в Струги- надо скорее строить жильё, а то семья ютиться в уголке чужого дома. Быстро устроился на работу в Полигоне в воинскую часть, где давали паёк- а это было очень важно. Надо было самому кормиться и хотелось семье что-то послать. Но вышло не так как он хотел. Пришлось весь паёк отдавать семье, в доме которой он поселился жить. У них было много детей и пока он садился за стол, на нём ничего не оставалось. Полуголодный, а то и совсем голодный он выходил из-за стола и шёл на работу. А по вечерам до поздней ночи рубил и строил дом. К весне сруб дома был готов, а над маленькой кухней нанёс крышу. Сразу же поехал за семьёй. В воинской части ему выделили на денёк машину. Погрузив нищий скарб на неё, отблагодарив хозяев, которые приютили его семью, отправились на новое местожительство. Приехав в Струги, Николай Григорьевич разгрузил пожитки, торжественно объявил: «Входите, это ваш дом». В углу этой крохотной кухни лежал подсохший мох. Николай Григорьевич подошёл к этой кучке мны, прилёг на него, свернулся в комочек, закрыл глаза и шепотом произнёс «Боже, какое счастье. Никто не знает!». Вскоре он перешёл на работу в Ремстройучасток, где установил сам лесопилку и стал пилить лес для восстановления сожжённого и растерзанного фашистами района, для организаций и личных хозяйств. Трудился день и ночь, стараясь выполнить просьбы заказчиков, а заказчиков было много, все хотели побыстрее построить дома. Упрашивали каждый день поработать его после рабочего времени- вечерком и он соглашался, не считаясь с личным временем. С согласия начальника Ремстройучастка Попова Николай Григорьевич работал для личных хозяйств, за что его благодарили водкой или самогоном. За распиловку леса деньги отдавал начальнику, который на эти деньги приобрел для организации различное оборудование у случайных хозяев и организаций без оформления документации естественно, т.к. негде ещё было приобрести нормально. Один «праведник» стал следить за работой Николая в вечернее время и решил, что он присваивает деньги себе и донёс в прокуратуру. Николая арестовали и предъявили обвинение- присвоение денег в сумме 8 тысяч рублей- это огромная сумма по тем временам. Суда еще не было, а имущество описали, которого в доме вообще не было. В качестве имущества забрали большого поросёнка. Состоялось первое заседание суда. Все свидетели показали, что деньги отдавали ему. Начальник проходил по делу в качестве свидетеля. Он попросил суд отложить и пообещал предоставить на всю сумму документы на приобретение имущества. Так и сделали, но Николая Григорьевича снова поместили под стражу в камеру для дальнейшего расследования. Второе заседание отдали в Плюсский суд. Накануне заседания Николай увидел сон, будто сидит он на берегу речки, а в ней течёт чистая- пречистая водичка и в ней плавают живые рыбки. Посидев и помотрев на воду и рыбок, он встал и видит, что у него испачканы немного в песочек штаны. Одним движением он отряхнул песок с брюк и пошёл домой. Днём состоялся суд. Жена поехала на суд, не зная чем всё закончится. Вечером дети увидели, что их родители возвращаются домой вместе. «Сон-то в руку…Попов все документы предоставил на приобретение имущества для организации и меня полностью оправдали»- рассказывал отец своим детям. Всё закончилось благополучно. Только свинью конфискованную не возвратили. «Бог им судья»- решил Николай и не стал ходатайствовать о возврате свиньи, а начал жить и работать снова, помогая восстанавливать всем нуждающимся хозяйство и организации.Тяжёлые годы войны давали периодически о себе помнить. Угнетали какие-то приступы. Врачи лечили ему желудок, но приступы повторялись. Положили на операцию, когда известный хирург Коптев вошёл в операционную с каким-то профессором медицины, только что приехавшим из Ленинграда. Он провёл рукой по животу и сказал : «Это желчный пузырь, а не желудок». Оказалось, что желчный пузырь был уже гнойный и гной распространился по всему животу. Еще в операционной Николай очнулся от наркоза и, когда на каталке его вывозили, он увидел, что вся семья ждёт результата операции у двери. Он сумел им улыбнуться и сказал: «Всё в порядке». Время шло, а шов не заживал, выделения всё текли и текли. Хирург Коптев каждый раз, встречаясь с Николаем Григорьевичем, предлагал ему сделать повторную операцию, иначе кончится плохо. Всё это время он продолжал ходить на работу. Случилось то, о чем предупреждал хирург-диагноз рак пищевода. Он плохо себя чувствовал, бросил есть- не проходила пища, только пил сладкую воду. Жена покупала ему шоколадки и просила: «Съешь хоть шоколад, он сладкий, может горло пропустит». Взяв шоколадку, он снова отправлялся за грибами. Лес он очень любил. Семья уговаривала его не ходить одному, может плохо стать. Он отвечал : «Не станет. Зато будете меня всегда вспоминать, как я ходил за грибами для вас». Вечером каждый раз семья с тревогой всматривалась вдаль дороги, ожидая его с благополучным возвращением. Можно только удивляться, как больной, немощный и уже пожилой человек мог ходить целый день по лесу, голодный, да еще таскать за спиной тяжёлую корзину с грибами! Ему хотелось сделать что-нибудь полезное для семьи… Жена старалась за ним ухаживать, быть рядом, поддерживать. На 70 году его не стало, он скончался на руках у дочери.

Для вас, дорогие читатели, публикуем еще один рассказ  Ивановой Инны Евгеньевны, написанный со слов ее мамы. На улице мерзкая осенняя погода: серое всё в тучах небо, воздух сырой и холодный, дороги все в грязи. Вера сидела у окна, тупо устремив свой взгляд на проходящего мимо окна грязного кота Сидора из соседнего дома. А вот по дороге пробежали деревенские женщины, одетые в какие то неприглядные пальтухи. Иногда немецкие солдаты шагали то туда-то обратно, иногда навстречу друг другу, громко приветствуя сослуживцев «Хайль Гитлер», выбрасывая вперёд правую руку. А вот мерным шагом идёт дяденька- власовец. Он ходит по домам и предлагает свои услуги-с медных копеек выделывает женщинам колечки и рассказывает про себя, что он директор какого-то подмосковного совхоза, что сейчас он у немцев, что их сдал в плен генерал Власов. В дом вдруг торопливо вошёл Верин дядя Коля- мамин брат с серьёзным озабоченным чем-то видом. Подошёл к Вериной маме и тихим, но твёрдым голосом произнёс: «Вам,Таня с Верой надо срочно уйти из деревни. Немцы собрались отступать, скот отберут, дома сожгут, людей погонят чёрт знает куда. Уходите сейчас же. Только идите в сторону Струг Красных, чтобы немцы не заподозрили о вашем побеге». И вмиг удалился. Таня будучи обладателем бойцовского характера сейчас растерялась, что делать? Но скоренько придя в нормальное состояние, одела потеплее дочку, подвела на верёвочке к дочке козу Катьку, сказала: «Слышала, что дядя Коля мне говорил? Так вот, мы с тобой должны убежать от немцев. Мы сумеем их обмануть! Ты с Катькой пойдёшь вот по этой дороге впереди меня, а я сзади метров за 50, будто мы чужие. Вот тебе с собой еда, если понадобится- хлеб, огурчики и ещё кое что. Если кто спросит куда идешь, скажешь, что к бабушке в Струги. Не оборачивайся». Шли долго, не оборачивалась, но чувствовала, что мать где-то близко. Уже дорога стала покрываться чёрной пеленой. Вера услышала мамин голос: «Доченька, видишь впереди сарайчик? Вот идите в него и я туда приду». Так и сделали. В сарае с левой стороны лежало сено. «Верочка, ты с козой спрячешься за сеном в углу, пролезь вдоль стены в самый угол и тащи туда Катьку. Уже темно, вы побудите здесь в сарайчике, а я пойду дальше в разведку- нет ли в бабушкиной деревни Рожник немцев. Узнаю и приду за тобой. Не бойся, здесь никого нет». И ушла, закупорив проход к дочке и козе сеном, так что входящему случайно не было видно. Вера устроилась рядом с козой, она была тепленькая. Стала с сена выбирать листочки и угощать Катьку. На закусь дала кусочек хлеба. Коза видать была довольна- всё съедала . «Ну а теперь давай я тебе сказку расскажу, а то уже темно совсем стало. Что-то мамы долго нету. Страшно, но будем маму ждать здесь, со сказкой веселее. Вот плохо то, что мы с собой не захватили мою подружку Верочку, было бы не страшно. Многих девочек зовут в нашей деревни Верой. Вот к подружке приходил дядя и рассказывал ей сказки про её родителей- очень интересные. Давай и я расскажу сказку про моих родителей. Вот слушай. Жили-были в одной деревне очень красивые девушка Таня и парень Ваня. Таня была не только красивая, но и весёлая и бойкая. Ваня жил недалеко, был то же красивый, но поменьше красивый, но зато очень добрый. Они полюбили друг друга и поженились. Всё время целовали друг друга. Вдвоём им стало скучновато и они решили завести девочку и завели девочку Верочку. Очень любили её и берегли. Жили- пожили добра удачно наживали, всё было бы хорошо да напали на них фашисты злые вороги и разлучили Таню с Ваней. Пришлось ему оставить Таню с дочкой у себя дома , а сам пошёл воевать и бить их». И тут Вера услышала за стеной чьи-то шаги, да и не одного человека, а нескольких. Кто-то подкрадывался к сараю. Понятно- это не мама. Вера испугалась очень, притаилась. Заскрипела дверь сарая и люди вошли в него. Кто-то из них произнёс «В сарае сено-это хорошо. Все ложитесь- немного подремлем, отдохнем». И улеглись на сене внизу. У Веры затекла ножка и она решила аккуратно сменить положение. Катька крепко спала уже под сказку девочки. Поворачиваясь. Вера нечаянно наступила козе на что- то, то- ли на вымя, толи- на ногу, но коза от боли и страха заблеяла испуганным и страшным голосом непохожим не на козлиный вопль не на человечий, а на смешанный каких-то зверей. Ночлежники, не успевшие ещё уснуть, ошарашенные непонятным воплем, все разом вскочили и к двери. Кто-то из них убегая прокричал «СКОРЕЕ, НЕЧИСТАЯ СИЛА ЗДЕСЬ ВОДИТЬСЯ» Дверь захлопнулась, Вера по крошке отщипывала хлеб и совала Катьке в рот, чтобы она снова не заблеяла. Коза снова задремала. Мама пришла под самое утро- так показалось Вере».Ну как вы тут, мои храбрецы? Девочка рассказала о пришельцах и о том как они с Катькой стойко исполнили свой долг перед мамой- никого не бояться, тихо дождались её, остались целы и невредимы. А самое главное не выдали себя. «Вылезайте из-под сена. Немцев у бабушки нет. Бабушка отсюда далеко живёт, ещё долго идти». Вера с козой выползли из-под сена ,было ещё темно и пошли дальше, повернув на лево в сторону бабушкиной деревни. 9 летняя девочка с козой Катькой сумели обмануть фашистов и благополучно добрались до бабушки- начинало уже рассветать. Освободили Катькино вымечко от молока, выпили его тёпленьким, уставшие сразу же уснули с мамой Таней. А бабушка осталась на посту на случай появления немцев.

Струго-Красненская районная библиотека в преддверии Общероссийского дня библиотек, приняла участие в сетевой акции #Времябытьвбиблиотеке  

 с 24 марта на детском абонементе центральной районной библиотеки Вы можете можете познакомиться с книжной выставкой "Книги в дар от Смирновой Веры Анатольевны". Здесь Вас ждут книги из серии фанстастика и приключения.

 16  октября в 10 часов в актовом зале центральной районной библиотеки состоятся  торжественные проводы призывников в армию.Проводит мероприятие молодежный центр "Юность".